Собчак | Ходорковский: цитаты из переписки

Ксения Собчак

Накануне журнал "Сноб" опубликовал на своем сайте личную переписку Ксении Собчак и Михаила Ходорковского. Больше 20 вопросов — это лишь часть того, что имеется в распоряжении издания; остальное будет опубликовано позднее. Мы изучили уже доступные массам записи и выбрали несколько интересных цитат Михаила Ходорковского.

Михаил Ходорковский

"Нынешняя политика — это бизнес начала девяностых: можно почти все, и лишь от тебя зависит, где проложить "красную линию".

"В политике преуспеют бизнесмены, у которых есть соответствующие инстинкты и нацеленность на апелляцию к массам. Это подтверждается успехом Берлускони, Блумберга, Иванишвили и т. д."

"Несомненно, я ощущаю личную ответственность за каждого человека, попавшего в тюрьму в результате моего противостояния с властью. Такая ответственность — груз каждого лидера. Не ощущать ее — цинизм."

"Я не Борис Абрамович (Березовский — прим. ред.) и никогда не преувеличивал свое место в "системе", сравнимое, вероятно, с уровнем замминистра советского времени."

"На меня действительно бесполезно давить в тех вопросах, которые я считаю для себя принципиальными. Например, я никогда не договаривался с бандитами. Не делаю этого и теперь, в тюрьме."

"Несомненно, тюрьма, как и монастырь, ограничивая участие человека во внешних событиях, заставляет сосредоточиться на внутреннем. В этом смысле переоценка ценностей неизбежна. Отрыв от семьи, от близких людей приводит к более острому ощущению их значимости в собственной жизни."

"Равенства перед законом нет — прокурорский или судебный чиновник повернет закон любым местом по желанию начальства."

"Правоохранители", или, как здесь говорят, "милиция", не стали для меня врагами, но приблизительно через два года я перестал относиться к ним с прежним почтением, перестал уважать суд, перестал бояться тюрьмы, смерти... Грань оказалась перейденной."

"У меня была мечта: стать директором завода. И я к ней шел через советскую империю, через кооперативы и центры НТТМ, через работу в правительстве и "политические манипуляции", а придя — понял, понял после кризиса 1998 года, что целью не может быть "железо", только люди. Жизнь есть смысл тратить только на людей."