«Дать тем, кому нужно, не рыбку, а удочку»: профессиональные филантропы рассказывают, как начать помогать
Ингеборга Дапкунайте, Аида Гарифуллина, Ян Яновский и другие — о благотворительности в бизнесе и о том, сколько нужно денег, чтобы кому-то по-настоящему помочь
Ингеборга Дапкунайте
член Попечительского совета фонда «Друзья», сопредседатель Попечительского совета фонда «Вера», актриса
Как и многие другие, я начинала с адресной помощи конкретным людям и организациям. В середине 1990-х мы с подругами Машей Зацеляпиной (она занималась пиаром) и Катей Гусаковой организовали чай для приятелей в Катином ресторане «Гастроном». Мы попросили их принести вещи для детского дома, предварительно узнав у директора, что им нужно. Все, что удалось собрать, увозили на нескольких машинах. У меня с приоритетами все четко: фонд «Вера» на первом месте. С ним мы уже 13 лет. Это часть моей жизни. Это как-то нормально и повседневно.
Всегда кажется, что можно делать больше. Гордость не то чувство, которое я испытываю, а радость — да. Например, когда поняла, что все московские хосписы достигли примерно одного уровня. Кроме того, я дружу со множеством других некоммерческих организаций и стараюсь им тоже помогать. Трудно сказать, как определить, кому помощь нужнее. Кто-то считает, что хотел бы поддерживать экологические проекты, кому-то понятнее, как помочь детям или животным. Это должно быть близко самому человеку. Сейчас важно обратить внимание на системную помощь, то есть помогать фондам. Адресная помощь — это хорошо, но фонды становятся экспертами в своих сферах и умеют управлять ресурсами. Конечно, я имею в виду тех, у кого уже есть опыт и репутация. Кому помогать и как рассчитывать сумму для помощи нуждающимся — это личное дело каждого человека.
Ян Яновский
соучредитель фонда «Друзья»
Я не считаю себя профессиональным филантропом — фонд «Друзья» только учится. Есть пример Билла Гейтса и других филантропов, которые подходят к этому более осмысленно. Помогать близким, неблизким, людям в беде меня приучали с детства — это часть ценностного ряда моей семьи, повседневная практика. Помню, как раз в неделю водитель развозил пакеты нуждающимся, и эта тема обсуждалась внутри семьи. Мой первый личный опыт (не столько филантропический, сколько просто социально полезный) связан с просветительской деятельностью. Когда я поступил в университет в Нью-Йорке, меня поразило, что студенты, оказавшиеся вне поля зрения родителей, начинают необдуманно распоряжаться своими финансами. Они открывали кредитные карты, тратили деньги направо и налево, влезали в долги. На втором курсе мы создали финансовое общество и стали знакомить студентов с основами финансовой грамотности: давали им базовые знания о деньгах, потреблении, бюджетировании и прочем. К моменту моего выпуска ситуация с кредитными картами сильно улучшилась. Это пример того, как дать тем, кому это нужно, не рыбку, а удочку.
Кому помочь и кто в приоритете — это очень сложный вопрос.Мы активно работаем над созданием метрик, которые помогут донору посчитать отдачу на каждый рубль, вложенный в ту или иную инициативу или организацию. До тех пор мы продолжаем сравнивать яблоки с апельсинами. Можно помочь конкретному ребенку и отправить его на операцию в Германию, а можно привести в Россию врача из Германии, чтобы он обучил российских докторов делать такие операции здесь.
Я предпочитаю системный подход. Главное — понимать, что ты делаешь и зачем. И выбрать то, что ближе твоему сердцу и уму. Нужна экспертиза и маленькие шаги. С чего бы вы ни начинали, главное — начать. Лично я бы смотрел на саму благотворительную организацию и ее трек-рекорд.
Важно то, насколько тот или иной фонд известен вашему окружению. Нужно знать программы фонда: не обязательно жертвовать на уставную деятельность, можно выбрать ту программу, которую вы посчитаете наиболее значимой. Также стоит изучить форму отчетности, важно, рассказывает ли фонд открыто о своей работе и как были потрачены деньги доноров. Общение с людьми из организации очень поможет.
Не стесняйтесь вовлекаться в процессы и задавать вопросы. Бизнес создан удовлетворять интересы всех его стейкхолдеров, прежде всего акционеров и сотрудников, которые в нем работают. Есть мнение, что участие в благотворительности идет в минус компании. Это может быть справедливо в случае, когда компания пожертвовала деньги, и на этом ее коммуникация с благотворительной организацией окончилась. Если же подходить к выбору партнера осмысленно, можно выстроить успешные долгосрочные отношения, в которых все будут в выигрыше. Фонд получает финансирование, бизнес — новые инструменты для решения своих задач в области PR, GR, HR, развития, корпоративных программ и так далее.
Платформа интеллектуального волонтерства ProCharity является тому подтверждением. Большие корпорации — СИБУР, Альфа-банк и тому подобные, — предлагая своим сотрудникам стать волонтерами, используют ProCharity как HR-инструмент. Если это личная инициатива руководителя, он принимает решения, не используя корпоративный бренд. В случае со всеми людьми — никто не отменял понятия десятины. Можно взять понятную цифру в 10% от своего дохода на помощь другим. Когда мы говорим про системную благотворительность, то это помощь всем, включая себя, потому что так мы делаем общество лучше.
Я горжусь каждым проектом, к которому имею то или иное отношение. Фондом «Вера», который качественно меняет паллиативную помощь в России. Успехами фонда «Обнаженные сердца», чья работа над созданием инклюзивного общества очень заметна. Фондом «Друзья».
На последней стратегической сессии по детализации работы нам удалось сформулировать основную мысль: «Мы архитекторы взлетных полос, с которой взлетают боинги других благотворительных проектов».
Аида Гарифуллина
член Попечительского совета фонда «Друзья», солистка Венской государственной оперы
Еще маленькой девочкой я участвовала в многочисленных конкурсах и концертах. Чтобы все наши замыслы и планы реализовывались, маме приходилось обращаться к благотворителям. Когда я начала понимать, как устроен «круговорот помощи», мне и самой захотелось быть полезной людям. Сначала это были отдельные семьи и тяжело больные дети. Позже я вошла в число благотворителей Фонда имени Анжелы Вавиловой, который занимается помощью онкобольным детям и строительством детских хосписов в Казани.
Стараюсь использовать любую возможность принять участие в благотворительных концертах как в России, так и за рубежом. Мои друзья и коллеги, среди которых не могу пропустить имя Андреа Бочелли, часто приглашают меня участвовать в подобных акциях. Вместе мы спели на Благотворительном концерте в Большом театре с Пласидо Доминго и Хосе Каррерасом, пели и с Дмитрием Хворостовским. Нашу страну испокон веков называли «Россия благотворительная». Помогать другим всегда старались не только крупные филантропы, но и обычные люди. В праздники они везут гостинцы в тюрьмы, приюты, больницы, а праздники в России всегда любили, так что и помогают регулярно.
В слове «благотворительность» есть какой-то пафос, который может пугать обычного человека, но, по сути, за ним стоит одна из главных и абсолютно нормальных для каждого из нас потребностей — помогать нуждающимся.
Можно выбрать симпатичную организацию, которой доверяешь, и подписаться на регулярное пожертвование в 100 рублей. Или 400. Из таких незначительных сумм часто и складываются доходы фондов — с миру по нитке. Для работающего человека такое пожертвование, пусть и регулярное, сильно не скажется на качестве жизни, согласитесь.
Есть понятие профессионального волонтерства, когда ты как специалист предоставляешь свои услуги на бесплатной основе. В нашей творческой среде принято регулярно давать благотворительные концерты. Точно так же хотя бы раз в год поработать на тот или иной фонд может и юрист, и журналист, и разработчик сайтов. Такой тип помощи очень эффективен, ведь, по факту, вы дарите благотворительной организации уникальные услуги.
Гор Нахапетян
соучредитель фонда «Друзья»
Человек XXI века главной ценностью считает человеческую жизнь и ставит ее на первое место. Можно рассмотреть этот вопрос с точки зрения долгосрочных задач, которые стоят перед всем человечеством. Для этого есть разработанная ООН концепция устойчивого развития — по сути, это повестка планеты, набор целей для будущего международного сотрудничества. Всего выделено 17 целей, реализация которых запланирована до 2030 года: от повсеместной ликвидации нищеты и голода во всех ее формах до обеспечения доступа к недорогостоящим, надежным, устойчивым и современным источникам энергии для всех. Также речь идет о принятии срочных мер по борьбе с изменениями климата и построении миролюбивых и открытых сообществ в интересах устойчивого развития. Каждый может ознакомиться со списком этих актуальных для всего человечества задач.
Далее мы смотрим на то, что происходит непосредственно рядом с нами: дорожные аварии, в которых погибают миллионы людей, проблемы пожилых людей и т. д. Всегда есть что-то экстренное, требующее нашего включения и помощи. Наводнения, пожары, землетрясения — как правило, если что-то произошло внезапно, приоритеты смещаются в эту сторону. Мобилизация и фандрайзинг, как правило, происходят очень стихийно, но быстро.
Компании нужно думать о том, какая благотворительная инициатива будет работать на ее бренд, как она сделает его сильнее. Не только с точки зрения маркетинга. Для мирового бренда кроссовок очень органично запустить компанию по переработке выловленного в океане пластика и начать производить из этого пластика материалы для своей продукции. Такая филантропическая инициатива точно укрепит компанию. Не стоит забывать, что корпоративное волонтерство усиливает HR-бренд. Если люди мечтают у вас работать, им можно платить меньше, чем в целом на рынке.
У частного лица могут быть свои желания и представления о том, кому и зачем помогать. Можно помогать району, в котором живешь, делать его интереснее, красивее. Личная инициатива — это больше про внутреннюю потребность помогать. Самое ценное в благотворительности — регулярность. Даже один доллар может помочь, главное — жертвовать его на постоянной основе.
Дмитрий Ямпольский
соучредитель фонда «Друзья»
Если честно, я не могу назвать себя профессиональным филантропом. В каждом человеке есть внутренняя потребность быть полезным. Я ничуть не больше, чем другие, в этом преуспел. Стараюсь помогать людям в той форме, которая кажется мне правильной. Я вырос в адвокатской семье, а одна из важных функций юриспруденции — защита и помощь. Мой самый первый благотворительный опыт связан с оказанием бесплатных юридических услуг людям, попавшим в сложную жизненную ситуацию. Мне казалось органичным делиться своими компетенциями с теми, кому это может помочь. Это и есть филантропия: ты что-то имеешь и умеешь и часть своих ресурсов, знаний, денег, опыта отдаешь другим.
Надо осознанно подходить к той помощи, которую ты оказываешь. Есть базовый фундаментальный подход: направлять свои усилия туда, где ты наиболее полезен. Конечно, бывают случаи, когда ты просто не можешь отказать. Мы все тратим часть времени на адресную помощь. И все-таки не стоит забывать о максимальной полезности. ProCharity, платформа интеллектуального волонтерства, как раз про это.
Когда ты, как ответственный человек, помогаешь убрать листья на субботнике в детском доме, это здорово. Но если ты, будучи профессиональным юристом, помогаешь детскому дому подготовить учредительные документы или грамотно заполнить заявку на грант, то перед благотворительной организацией, от которой ты выступаешь, могут открыться совершенно иные перспективы.
Участвовать в благотворительности как физическое лицо или от имени бизнеса — абсолютно разные вещи. Компания — это ресурсы. Какими ресурсами она может помочь? Странно, если у вас гостиничный бизнес, а вы оказываете юридические услуги. Зато ваш бизнес мог бы помогать семьям, которые приехали на лечение в Москву. Это очень органично — делиться имеющимися ресурсами. Не нужно ничего выдумывать. По моему опыту, такого рода благотворительность объединяет сотрудников компании, у них появляется общая миссия, дело, а у владельца бизнеса — отличный инструмент для тимбилдинга.
Компания — это люди. Этим людям важно предоставить возможность благотворить. Пусть они один день в месяц потратят на добрые дела — это только на первый взгляд кажется эмоциональным предложением. На самом деле это вполне рациональный подход.
Запрос на смыслы — ключевая вещь. Мало кто хочет ходить в офис просто так. Что касается руководителей и их личных инициатив, то, на мой взгляд, очень здорово делиться тем, в чем ты силен и использовать свои знания. Я фанат умной помощи.
Любой уровень дохода позволяет жертвовать. Я точно знаю, что один из крупнейших благотворительных фондов в России живет на пожертвования пенсионеров от 10 рублей и больше. Регулярные пожертвования — это то, с чего можно начать. Любой работающий человек может позволить себе перечислить 100 рублей в поддержку той или иной благотворительной организации.
К сожалению, мы пока слишком далеки от того, чтобы хотя бы смягчить проблемы, с которыми боремся. Беда, которая приходит в семьи, несопоставима ни с какой гордостью. Чем больше я погружаюсь в дела организаций, которым помогаю, тем больше вижу, сколько всего еще нужно сделать. Хотя, конечно, мы наблюдаем много положительных изменений. Например, благодаря общим усилиям всех причастных вырос фонд «Вера». А первая в России Московская школа профессиональной филантропии, основанная нами вместе с Высшей школой экономики, выпустила первых студентов, будущих профессиональных управленцев для некоммерческих организаций.
