Фаундеры.ру: истории российских предпринимателей, которые успешно покоряют Кремниевую долину
4 истории
В Сан-Франциско и на прилегающую территорию полуострова эдакий технопуп земли под названием Кремниевая долина продолжают стекаться горящие идеями стартаперы со всего света. Говорят, здесь особая энергетика. А еще ультраконцентрация знаменитых венчурных фондов, бизнес-инкубаторов, акселераторов и уникальная инфраструктура, регулярно создающие компании и технологии, которые меняют мир. Мы поговорили с четырьмя российскими предпринимателями, которые перебрались за последние несколько лет в Долину, о том, как строить бизнес и новую жизнь в месте, где концентрация IQ на квадратный метр и цены этих метров стремятся к бесконечности. Хотя наши герои говорят, что они «люди мира» и в будущем могут оказаться где-то еще, если «там будет такая же движуха». Возможно, когда-нибудь и снова в России…
Евгения Куйда и Филипп Дудчук, Luka
(переехали в Сан-Франциско в 2015 году)
Евгения: Мы изначально не планировали переезжать, но как-то так само получилось. Приехали в Сан-Франциско по приглашению Y Combinator (проект Luka стал первым российским стартапом, попавшим в один из самых известных и успешных бизнес-акселераторов планеты. — Прим. ред.) и поняли, что уезжать уже не стоит.
Подтверждение, что нас приняли, мы получили в конце декабря 2014 года, а уже через пару недель, в январе 2015-го, переехали без особых каких-то сложностей. Разве что страшно дорого и очень непросто искать здесь квартиры. Я приехала на несколько дней раньше Филиппа поискать дом, в котором мы потом полгода жили и работали всей командой из 10 человек, — такой вот у нас тут получился буткемп.
Вообще, попасть в Y Combinator — огромная удача. Помимо возможности пройти трехмесячную программу акселератора, на всю команду выделяется стипендия на проживание, а самое главное — потом помогают с поиском финансирования (недавно стартап привлек $4,4 млн инвестиций. — Прим. ред.). После программы часть ребят все же уехали потом в Москву, остальные сняли себе отдельное жилье, а у Luka появился отдельный офис.
Филипп: Я позвонил родителям и сказал, что поработаю какое-то время из Штатов, а там дальше посмотрим, как будет. Уже, кстати, полтора года прошло, а у меня до сих пор такого разговора, что я типа «переехал», ни с кем из друзей или семьи не было. Да и не нужен он, как мне кажется, лучше планировать только на ближайшее время, а дальше смотреть по ситуации. А вещи я запихал в камеру хранения, и они там до сих пор лежат.
Евгения: А у меня вообще вещи в Нью-Йорке остались, и уже 4 года я плачу за их хранение большие деньги. В Нью-Йорке я жила какое-то время, пока училась в бизнес-школе (выбрала пройти там часть моей MBA-программы от London Business School), и очень полюбила этот город. Приехала в 2012 году в Москву на каникулы, думая, что потом сразу вернусь в Нью-Йорк и останусь там. А в итоге московские каникулы переросли в разные проекты: позвал поработать над рядом проектов Сергей Адоньев (основатель Yota). Над одним из них — проектом по созданию диалогового интерфейса — мы работали вместе с Филиппом. Так началась история с Luka.
Филипп: Я до Luka работал в РИА «Новости» — мы там создали искусственный интеллект (робота), который помогал редакторам анализировать и сортировать новости. Этот опыт пригодился и для Luka — мы сейчас сосредоточены на создании высококачественных ботов с искусственным интеллектом, с которыми действительно интересно поговорить. Уже три года назад, когда мы начали этим заниматься, мы ставили целью быть первой и самой главной компанией на этом рынке. А теперь прогресс по созданию искусственного интеллекта и решения проблем через разговоры с интеллектуальными роботоагентами происходит прямо на наших глазах.
Евгения: Наше приложение Luka — это мессенджер для общения с ботами.
В Luka можно поговорить с друзьями, а можно с ботами, которые решают несколько разных задач для тебя: могут поиграть c тобой в игру, сообщить новости, погоду, помочь найти ресторан или смешную картинку. Но на текущей версии мы не останавливаемся и постоянно экспериментируем, наша задача — найти того бота, с которым люди захотят разговаривать все время.
Несколько экспериментов показали нам, что таким суперботом может стать твой собственный бот, который приносит тебе пользу. Скажем, может ответить на сообщения друзей, когда тебя нет рядом. Запомнить за тебя вещи, которые ты не помнишь. Поэтому мы сейчас запускаем возможность создания своего персонального бота.
Филипп: Любой человек сможет создать свою виртуальную копию в рамках приложения. Подключить к приложению все цифровые следы, которые успел оставить в сети: свои социальные сети (Facebook, Twitter), фотографии и видео. А мы со своей стороны определенным образом обучим наш алгоритм разговаривать твоими словами и о тех вещах, которые тебе интересны.
В итоге ты получишь бот, который сможешь протестировать и выставить, например, в качестве автоответчика или заставить его разговаривать с ботами твоих друзей в нашем приложении. Нам кажется, что из этого опыта мы узнаем очень много интересного, — будем исследовать, что люди хотят делать с этим.
Евгения: Вообще, оказалось, что мы решаем задачу, которую хотят решать все. Сейчас все крупные игроки рынка: Facebook, Apple, Google, Microsoft — озвучили такие мессенджеры в качестве стратегического пути развития. Но пока никто, похоже, не знает, как будет выглядеть тот искусственный интеллект, с которым люди действительно захотят разговаривать. Мы — супераутсайдеры, которые пришли в область технологий из медиа, и мы просто любим рассказывать истории и мыслим наперед, гораздо дальше от текущей реальности. Именно поэтому, как мне кажется, у нас есть возможность выиграть эту игру, в которую играют (пусть даже и крупнейшие) технари.
И года через три так мы представляем себя на большой красивой лодке, где мы в белых одеждах пляшем и празднуем наш выход на биржу (IPO).
Это у нас уже распланировано — прямо-таки программу и приглашение можем уже выслать, только без конкретной даты. Но если серьезно (хотя про лодку все тоже серьезно!), то нашего проекта уже не было бы, скорее всего, если бы мы остались в Москве. А мы бы, наверное, работали бы на каких-нибудь работах.
Сделать всемирно успешный стартап из Москвы — задача практически невозможная. И здесь-то непонятно, как его сделать успешным, а если еще как в Москве обложить себя набором всяких препятствий, то и так небольшие шансы падают. Вообще, всем технологическим компаниям, я считаю, нужно быть здесь, иначе окажешься полностью выброшенным из контекста и экосистемы и будешь узнавать все новости последним. С тобой никто не будет знаком, и ты не получишь доступ к каким-то платформам, которые тебе важны, — получается такая небольшая закрытая мафия здесь.
Y Combinator, безусловно, открыл нам все двери, которые мы не знали, как открыть из Москвы. Инвесторы тоже здесь оказывают нам максимально возможную поддержку.
Кроме того, нет ничего круче, чем приехать сюда в статусе основателей стартапа, так как здесь тебя оценивают именно по тому, сколько стоит твоя мечта.
Если ты перестал мечтать, то неважно, сколько у тебя денег, — ты ничего не стоишь, кроме того, что у тебя уже есть. Но если ты предприниматель, который носится с идеей о том, например, как побороть рак, у тебя есть команда с горящими глазами и какое-то количество ресурсов это делать, то ты стоишь всех денег на земле.
Филипп: В Москве у нас, возможно, были чуть более хорошие бытовые условия, машины и квартиры. А сейчас мы снимаем квартиры с другими людьми, но статус у нас неожиданно вырос до самого желанного.
Евгения: В Москве, помимо всего прочего, была еще и определенная жизнь, которая включала в себя встречи с очень интересными людьми (Евгения Куйда ранее была шеф-редактором журнала «Афиша» и известным ресторанным критиком. — Прим. ред.).
Но отчаянный русский характер и страна, которая закончилась пару раз перед глазами, дают возможность рисковать и двигаться вперед, придумывать идеи, которые кажутся абсолютно безумными, а на самом деле — прогрессивными.
В итоге почти все мои близкие друзья оказались здесь. А остальные находятся в каком-то промежуточном состоянии, и не так сложно их уговорить оказаться поближе. Постоянно переезжают сюда какие-то знакомые — так получилось, что я снимаю квартиру, где есть дополнительная комната. Так вот, это такой перевалочный пункт, в котором постоянно останавливаются какие-то люди из Москвы, которые потом остаются здесь жить. Когда идет такая волна иммиграции, это уже кажется естественным выбором — странно, что кто-то остается.
Здесь очень интересно сейчас находиться. Как мне кажется, Сан-Франциско сейчас похож на Москву 90-х по уровню энергии и ощущению бесконечного будущего. Сам город и Кремниевая долина — достаточно небольшие, но с огромным количеством денег и экшена, постоянных перемен, которые оказывают влияние потом на весь мир. Всегда же хочется находиться в месте, где происходит такое движение! В Москве наверняка в какое-то ближайшее время это тоже снова случится, и тогда снова захочется быть в Москве. У меня, кстати, есть и большой интересный план про Россию тоже, но это на потом.
Филипп: Квартиры здесь, конечно, остаются самой большой тратой и повсеместной головной болью для всех, кто приезжает. Бездомных людей очень много. Но в целом все очень удобно и для людей — мы за полтора года уже привыкли.
Жизнь сейчас тесно переплетается с работой. Даже те друзья, с которыми общаешься за пределами команды, все равно в итоге рассказывают про свой проект, расспрашивают про твой или обсуждают проекты, имеющие к работе отношение. И Женя постоянно генерирует сигналы, энергию, вопросы, на которые нужно отвечать. Я всех собираю на утренний звонок — обсуждаем с командой текущие планы на день. Потом остаток утренних часов я общаюсь с московским офисом, пока еще ребята там работают. А вечером, часов в 7—8, заканчиваю работать. Хотя в выходные тоже один из дней, скорее всего, будет посвящен работе.
Евгения: А у меня рабочий день менее структурирован, но есть ощущение, что работаю практически 24 часа, потому как постоянно думаю про проект в любом случае. При этом редко складывается так, что я целый день нахожусь в офисе. Больше всего пользы я приношу компании, общаясь с внешними партнерами, потенциальными инвесторами, прессой, сотрудниками, занимаясь планированием, организационными делами и финансами. Поэтому обычно я хожу на встречи, которые занимают много времени, веду разговоры со всеми на земле, часто какие-то звонки провожу из дома — с учетом офиса в Москве что-то приходится делать ночью или рано утром.
У меня тут появилась стая подруг-американок с разными интересными корнями — очень веселые и смешные. Я с ними выхожу на бранчи-ужины пообщаться и обсудить женские темы. Полно друзей среди основателей стартапов. Просто много интересных людей в окружении, которые занимаются похожими вещами и стали достаточно близкими здесь друзьями. А еще я много времени провожу с инвесторами, которые тоже постоянно подсовывают какие-то интересные знакомства.
Так что приходишь куда-то, а там как в Москве в баре «Симачев»: все те же 15 знакомых лиц, — очень приятно, что мы уже так обросли здесь классными знакомствами. Просто Сан-Франциско действительно маленький город, и со всеми, кто в этой отрасли, уж за год ты перезнакомишься точно, если, конечно, не сидел дома. Но в целом то, что у нас с Филиппом так быстро получилось во все интегрироваться, — огромное везение!
Филипп: Повезло и с Y Combinator, и с таймингом — оказались здесь в правильное время и с важной темой. А еще с обстоятельствами в Москве и жизненными историями — переезд оказался нам нужным и правильным. Некоторым сотрудникам, например, которых мы перевезли, уже сложнее было адаптироваться первое время из-за того, что у них, возможно, другая личная история. Есть у нас и знакомые, которые переезжают и чувствуют себя здесь совсем некомфортно и плохо.
Евгения: Иммиграция вообще — это огромный стресс для организма и психологии, не нужно это недооценивать. Я никого и никогда не призываю на это идти и куда-то переезжать. Но уж если собрались, то самое главное — помнить, что у всех здесь все обычно получается. Но только после того, как мы снимаем с себя эту московскую грандиозность и выказываем готовность начать если и не с нуля, то снизу. В Москве все же такая слабая конкуренция, что и в 20 лет можно стать начальником всего на свете, после чего уже кажется, что тут как будто нужно спуститься на ступеньку ниже.
Я вижу многих людей, которых ломает этот город и которые не готовы сказать «мы ничего не знаем на самом деле, у нас это первая компания, расскажите нам, как тут все делается, и мы будем пытаться делать так, как вы скажете».
Хотя на самом деле, если начать с низшей точки и принять правила игры, то добраться обратно до желаемого уровня можно очень быстро. Просто нужно быть ко всему восприимчивым, узнавать разных людей и не смотреть на все сверху вниз, ожидая, что тебя сейчас все завалят интересными предложениями и Элон Маск (основатель Tesla, одной из самых инновационных компаний в мире, расположенных в Долине. — Прим. ред.) позовет работать начальником инновационных решений.