«Мы часто слышим фразу “бабе нечего делать в роке”». Группа «Кис-Кис» — о сексизме, стереотипах и о том, как отдыхают панки
В этом году модели adidas Superstar исполняется 50 лет. В честь юбилея бренд запустил кампанию, в которой по всему миру участвуют локальные герои. Среди них — группа «Кис-Кис», появившаяся в конце 2018 года и мгновенно ставшая популярной благодаря провокационным панк-песням. Участницы группы Алина Олешева (ударные) и Соня Сомусева (вокал) рассказали BURO. о сексизме, стереотипах, моде и мечтах.
Как вы пишете песни — кто за что отвечает?
Соня: У нас нет четкого разделения по ролям, все мы — равноправные единицы, в том числе и гитаристы. Каждый привносит свою идею, и дальше мы ее все вместе развиваем. Некоторые мелодии пишет наш гитарист, некоторые мы с Алиной — все происходит спонтанно.
Алина: Сейчас мы записываем новый альбом и обычно встречаемся у нашего звукорежиссера и показываем совместные наработки — в процессе все собирается.
Часто сталкиваетесь с сексизмом — фразами вроде «девушка не должна играть на ударных»?
Алина: Я постоянно с этим сталкиваюсь. Когда я только начинала играть на барабанах в 16 лет, то прошла через сексизм во всех его проявлениях. На репетиционных точках были прозрачные стеклянные двери, и, как только ты садишься за барабаны, у дверей сразу скапливается множество парней, которые тыкают пальцем, смеются, снимают на телефон. Мне пришлось перетерпеть то время, чтобы в будущем меня воспринимали всерьез. Думаю, без этого не обойдется ни одна девочка, выбравшая судьбу барабанщицы. Хорошо, если ты просто забьешь, потому что большинство ломаются и решают идти в визажисты, например.
Соня: У меня не было таких проблем, потому что я вокалистка, и это общепринято для любого пола. При это мы регулярно сталкиваемся с проблемами из-за нашего музыкального жанра: часто слышим фразы «бабе нечего делать в роке» или «у вас клитоРОК».
Алина: Я как-то после одного концерта выложила цветы, подаренные фанатом, в сториз, и многие начали писать «такой себе панк-рок, конечно». У примитивных людей такие вещи не вяжутся.
Соня: Часто задают стереотипные вопросы: «Что такое панк?», «А что должна делать девушка?». Мы стараемся балансировать и искать золотую середину. У этой узкой дорожки огромные рамки, поэтому ты не можешь нравиться всем.
Что родители говорят о вашей музыке?
Алина: Моим родителям пришлось принять нашу музыку, они не сразу начали ходить на концерты. Теперь они видят, какой наша музыка дает фидбэк, и очень этому рады. Поначалу все это воспринималось в штыки. Совершеннолетнему человеку тяжело запретить, если он действительно что-то хочет, но папа постоянно говорил, что я его позорю.
Соня: Мои родители более консервативные. Они пришли на наш концерт еще позже и только в силу определенных обстоятельств: мы выступали в Тюмени, а это рядом с моим родным городом, и родители просто решили заехать. Не могу сказать, что они до сих пор принимают все наши идеи, но смотрят на реакцию аудитории и выстраивают в голове логическую цепочку, понимают, что кому-то это нужно и может нравиться. Людям, выросшим в Советском Союзе, странно слышать когда кто-то поет о сексе, проблемах, связанными с гениталиями или просто произносит со сцены слово «член» — это уже невообразимо и запретно. Мы бы очень хотели развеять эти стереотипы и мифы.
На чем вы росли? Что слушали, смотрели, носили?
Соня: Я, начиная с 11 лет, пробовала все, что можно, кроме эмо, просто потому, что они были лохи. Сначала я решила, что я панк, потому что мальчик, который мне нравился был панком. Я начала ему подражать, носила огромные говнодавы, красила волосы и ногти, потом я стала готом и дальше плавно перетекала из одной субкультуры в другую. У меня в детстве абсолютно не было склонности к девчачьим привычкам типа кукол и розовых платьев. Я отличалась от девчонок в классе, которые думали только о смазливых мальчиках. В тот момент я обожала Честера Беннингтона и красила волосы и ногти в черный цвет.
Алина: Мой брат учился в чисто мужском коллективе, и на дни рождения всем дарили мальчуковые подарки, а мне все розовое. В такие моменты я начинала рыдать, потому что чувствовала гендерное неравенство типа «ты девочка и твое место там». Это отложилось где-то у меня в голове, и теперь я крашу волосы в розовый, чтобы доказать обратное.
Хотели бы с кем-нибудь сделать коллаборацию? Кто из музыкантов нравится?
Алина: Нет какого-то артиста, который бы мне нравился, но еще не стал популярным. Сейчас внимательно слежу за Билли Айлиш. К слову, с нами в рекламной кампании снимался Noize MC, и мы с Соней поняли, что это наш кумир детства, мы обе росли на его музыке. Я вообще слушала много русской музыки и музыкантов с MTV типа Аврил Лавин, Blink 182. Вот с Blink 182 я бы хотела записать совместку.
Соня: В нашей среде ты вынужден следить за музыкантами, нужно быть всегда в курсе трендов. Если не брать рок-музыкантов, то мне очень нравится группа «Бонапарты». Я представляю, что если мы когда-нибудь будем выступать на фестивале Lollapalooza, то мы с ними пересечемся и поболтаем. Еще мы любим группу Fever 333: они очень крутые по материалу и по подаче.
Вы часто ездите по фестивалям — на каком хотели бы выступить больше всего?
Алина: Нам нравятся все рок-фестивали. Круто было бы выступить на Coachella или Lollapalooza.
Соня: Мы хорошо относимся к российским фестивалям, но хотелось бы выступить за рубежом. Мы участвовали уже в 12 отечественных фестивалях: Stereoleto, «Тамань», «Доброфест», «Нашествие» и т. д. В России на фестивалях обычно есть уклон в рок, смешанных мало.
Как относитесь к моде? Какие бренды носите?
Соня: Я люблю одеваться в секонд-хендах. Мне плевать на то, какой у шмотки бренд, не гонюсь за этим совсем. Могу пойти купить вещь в H& M, а могу — no name за 40 рублей. Если попадается красивый винтаж, то его тоже беру. У меня нет никаких принципов и стиля в одежде. Хочу, чтобы она соответствовала моему настроению и моей любимой цветовой гамме. В данный период ношу все яркое, не люблю пастельные тона.
Алина: Мы в этом с Соней противоположности. Я с 10 до 16 лет носила исключительно черный, не будучи готом, просто считала, что черный — самый красивый цвет и он мне больше всего идет. Постепенно в мою жизнь пришли нежно-розовый, белый и кремовый. Яркие цвета я вообще носить не могу, мне некомфортно в них. Так как мы часто переезжаем и играем, то удобнее всего в спортивном, потому что играть на барабанах на каблуках невозможно.
Вы заранее продумываете в чем выступать или все зависит от настроения?
Алина: Чтобы выглядеть моднее, мы надеваем побольше цепей. Не договариваемся заранее о концертных нарядах, но обычно у нас все гармонирует.
Соня: Перед выходом на сцену я руководствуюсь зеркалом: мне должно нравиться, что получилось, одежда должна задавать настроение и энергетику. Удобнее всего выступать в спортивках с тремя полосками, потому что они не сковывают движения. Еще любим сочетать джинсовые шорты с Dr.Martens. Но в туре долго в них не проскачешь, они тяжелые и не очень удобные.
Алина: Иногда мы приезжаем на площадку и только тогда понимаем, что нам надеть. Одежда зависит от сцены и зала.
Куда ходите, когда есть свободное время?
Алина: Я сижу дома со своим котом и смотрю YouTube или хожу в зал на тренировки, чтобы не чувствовать себя овощем. Во время тура мы лежим и что-нибудь смотрим, можем сходить погулять.
Соня: Я учусь в универе и поэтому особенно отдыхать времени у меня нет. Если выдается свободный час-другой, то обычно решаю накопленные проблемы. Недавно я переехала и сделала ремонт в новой съемной квартире.
У вас скоро выходит новый EP — о чем он будет?
Алина: В новом альбоме будет много серьезных треков на социальные темы, но поугарать мы тоже не забываем.