«Когда ты отпускаешь эту боль и натяжение, то даешь пространство для чего-то нового». Наталья Османн о страхах, связанных с материнством
Соосновательница популярного проекта о путешествиях #FollowMeTo и создатель well-being пространства Ashram Наталья Османн рассказала главному редактору Екатерине Дарма о самых тревожных вопросах материнства: страхе никогда не родить, взаимоотношениях с партнером во время беременности, а также о том, как важно не стремиться быть героем и давать себе время и пространство для отдыха и перезагрузки после родов.
Этот год для тебя был полон глобальных изменений и новых начинаний. Ты стала мамой — это очень важное событие. Расскажи, что изменилось в твоей жизни?
Я бы сказала, что этот год — не только новое начинание, но и глобальный итог многих предыдущих лет. И все, что касается бизнес-проектов и рождения Сола, — это результат долгой работы, на которую ушел не один год.
Как вы справлялись с Мурадом (муж Натальи. — Прим. BURO.) с переживаниями из-за того, что у вас долго не получалось стать родителями?
Мне очень помогло, что я публично рассказала о нашей проблеме. Я получала сотни сообщений с поддержкой и с разными мотивирующими историями. Кроме того, мы очень много работали с различными специалистами, ездили по святым местам, чтобы разобраться с внутренним состоянием, поддерживали друг друга и старались сделать наши отношения еще крепче. В какой-то период у нас был переломный момент, когда мы обвиняли друг друга, захлебывались в каком-то отчаянии от безысходности, но благодаря бесконечным разговорам нам удалось пережить этот период и избежать точки невозврата.
Как-то Мурад пришел от психолога и задал вопрос: «Наташ, а ты готова к тому, что у нас никогда не будет наших детей и мы все равно будем счастливы?» Тогда я не восприняла это адекватно, потому что не была готова смириться с этим и продолжать жить в такой парадигме. Когда ты зацикливаешься на какой-то одной проблеме, она заполняет собой все и ты не совсем трезво воспринимаешь ситуацию. Проблема многих пар заключается именно в том, что они забывают, что ребенок — это следствие отношений, а не абсолютная цель. Важно помнить, что в 17–18 лет этот человек станет самостоятельной единицей и начнет жить своей жизнью, а вы всегда будете вместе с вашим партнером.
А ты чувствуешь, что получилось забеременеть именно в тот момент, когда этот спазм ослаб и ты отпустила все негативные мысли?
Конечно, ведь когда ты отпускаешь эту боль, натяжение, страх, то даешь пространство для чего-то нового.
Ты связываешь это с тем, что вы с мужем все время были заодно, слышали друг друга и параллельно использовали доступные инструменты в виде психотерапии, коучей и лекций?
Да, к тому же мы вели очень здоровый образ жизни. Мурад несколько лет не пил алкоголь, мы оба постоянно обследовались. И в нашем случае плюсом стала пандемия, мы замедлились вместе со всем миром, расслабились, и тогда все получилось.
Я знаю, что ты ответственно подошла к выбору врачей и клиники для регулярного наблюдения. Расскажи об этом поподробнее.
Это правда очень важный этап, потому что это то место и те люди, которым ты доверяешь не только свою жизнь, но и жизнь человека, который не защищен. Я долго выбирала подходящую клинику, и в итоге мы остановились на Европейском медицинском центре. Меня очень привлекли тишина и спокойствие в этом центре и ощущение отсутствия пациентов, потому что до этого я постоянно сталкивалась с суетой и толпами людей в других роддомах. Еще меня удивило, что ты полностью описываешь сценарий своих родов — какая музыка должна играть, сколько человек будет присутствовать. Все эти детали вы обговариваете с лечащим врачом, чтобы все соответствовало сценарию.
Тебе удалось полностью расслабиться и довериться своему врачу или все же ты старалась контролировать весь процесс подготовки к родам?
Я отпустила все мысли и доверилась. В 37 недель меня госпитализировали в родильный дом под наблюдение из-за небольших изменений на КТГ. При контрольном КТГ стало понятно, что у меня начались роды, появились схватки и через несколько часов они стали регулярными с интервалом 10 минут. Но я не чувствовала их, возможно, потому что я не знала, что такое схватки. Меня перевели в родильный бокс, где проводилось наблюдение за мной и контроль состояния ребенка. Все шло хорошо и ожидалось, что роды произойдут утром. Но спустя некоторое время мой врач заметил изменение сердцебиения ребенка. Дополнительные исследования подтвердили гипоксию у ребенка, и врач принял решение о проведении срочного кесарева сечения. У меня не было ни капли сомнений насчет решений моего врача, потому что я чувствовала в ней абсолютную уверенность и знание своего дела.
А еще в клинике очень вкусно кормят блюдами из «Пушкина». Все это, конечно, не столь важно, но, когда ты окружен заботой и любовью, а еще тебе вкусно и ты не воротишь нос от привычной больничной еды, это очень положительно влияет на все состояние в целом. На второй день ко мне пришла какая-то фея и спросила, не хочу ли я сделать спа-процедуры. К тому же там очень крутые педиатры, которые работали с ребенком и предоставили все необходимое для новорожденного, потому что у меня с собой не было вообще ничего.
То есть если бы не пандемия, ты бы все равно рожала бы в России?
Да, конечно. У нас была возможность улететь, но для меня было важно, чтобы в нашей семье родился первый москвич, потому что я родилась в Германии, а Мурад в Махачкале.
Во время беременности были ли какие-нибудь страхи?
Конечно, бояться боли и неизвестности — это очень естественно. Я вообще не читала, что пишут в интернете, но периодически разговаривала с подругами, которые недавно родили, и они меня поддерживали, успокаивали.
Что ты почувствовала, когда впервые увидела Соломона?
Думаю, для каждой мамы это уникальный и непередаваемый набор чувств и эмоций. У меня сначала был шок: первое, что я увидела, — его длинные пальцы и сразу же подумала, что он станет пианистом. Еще могу сказать, что, когда видишь своего ребенка, сразу пропадают все страхи из серии: «А что вообще дальше делать?» — ты на интуитивном уровне чувствуешь, что ему нужно.
Многие будущие мамы боятся, что ребенок займет все свободное время, а на себя и тем более на работу времени совсем не останется. Боялась ли ты этого?
Поскольку мы с Мурадом работаем 24/7, к тому же постоянно путешествуем, то, безусловно, этот момент очень волновал. Было совершенно непонятно, как я буду управлять своим временем в новом статусе. Очевидно, что ребенок в приоритете, но ведь еще очень важно не потерять себя. Помню, что пока меня везли в операционную, я отвечала на какие-то вопросы по работе, а на следующий день после родов нам надо было выпустить большой экопроект, который я готовила на седьмом-восьмом месяце беременности, разъезжая по заповедникам и рассказывая об экологии. Именно поэтому я верю, что совмещать работу и материнство — вполне выполнимая задача. С самого начала мне помогали мама и няня, я не видела смысла геройствовать и громко кричать о том, что со всем справлюсь сама. Я понимала, что мне нужно будет время на восстановление себя и поддержание коннекта между мной и Мурадом, потому что это тот период, когда люди могут потерять особую связь, и на ребенке это, естественно, отразится. А буквально через несколько месяцев после рождения Сола я открыла свою студию.
А в какой момент пришло осознание материнства?
Мне кажется, что этот процесс до сих пор находится на стадии становления — каждую новую неделю ты испытываешь какие-то новые эмоции, совершенно иначе себя ощущаешь.
Ты сейчас в шикарной форме, поделишься лайфхаками послеродового восстановления?
Мой главный лайфхак — это работа. Ну и во время беременности я глобально не поменяла свой рацион — я стала есть немного больше, чем обычно, но при этом не срывалась на какие-то вредные продукты и не впадала в углеводные комы. И хотя сейчас мой вес на три килограмма больше, чем раньше, мне с ними комфортно. А еще это классный тренинг для принятия своего тела в уже новом состоянии.
Давай теперь перейдем к твоему второму «ребенку». Расскажи о том, как ты вообще решила открыть свою йога-студию?
Эта история тоже тянулась уже несколько лет — и вот, в этом году все наконец сложилось. Все началось с того, что одна студия сделала мне очень большое предложение: стать ее учредителем, потому что я 17 лет занимаюсь разными практиками. Я взяла время «на подумать» и поняла, что не хочу соглашаться на чьи-то чужие проекты, когда могу создать свой. У меня было небольшое помещение на Патриках, в котором необходимо было сделать капитальный ремонт и все продумать с нуля. В итоге мы остановились на идее камерной бутиковой студии, и я пригласила работать туда своих знакомых преподавателей.
В основу концепции легли три принципа: mind, body & soul. Все практики, которые касаются тела, — это йога, цигун, гвозди, массажи. Духовные практики — это разные виды медитаций, аура-сома и прочие методики соединения духовного и интеллектуального. Отдельно также мы организовали лекторий, в который приглашаем тех, кем вдохновляемся сами. И еще я стараюсь внедрять различные технологии, которые помогают тебе в процессе практик, дают верные подсказки, в общем, некие прототипы мудрецов и наставников, которые помогали предыдущим поколениям во время духовных практик.
Также у меня в студии есть фитотерапевт, который собирает из разных уголков России целебные травы. И в соответствии с твоими анализами подбирает тебе лечение, делает настойки чая и различных целебных трав.
В связи с тем, что сейчас такой вид деятельности стал модным, появилось очень много лишней информации, совершенно ненужной для занятия какими-либо практиками, — и если я сама еще чего-то не узнала и не уверена в человеке, его подходах, то я не буду брать его на работу к себе в студию.