Андре Леон Телли назвал главную причину ухода из Numéro Russia

О том, что Андре Леон Телли, экс-креативный директор Vogue и теперь уже тоже экс-главный редактор русской версии Numéro, покидает российский журнал, стало известно в прошлую пятницу. Единственный комментарий, который последовал от Андре Леона до сегодняшнего дня, звучал так: "Я очень горд тем, что у меня была эта исключительная возможность поработать с Александром Федотовым, его командой над запуском совершенно нового модного журнала в России. Это был очень захватывающий проект, и я горжусь нашими двенадцатью номерами". Андре также объявил, что решение было принято по взаимному согласию с издателем Александром Федотовым, но он надеется в дальнейшем продолжить сотрудничество с издательским домом — возможно, над новыми проектами.

Но сегодня эксцентричный главред рассказал о настоящих причинах своего ухода, выдвинув заведомо спорную, но вполне ожидаемую версию. "Одним из факторов, которые повлияли на мое решение, стали рассказы Рэйчел Мэддоу, которая прошлой зимой сообщила о принятых в России законах против ЛГБТ-сообщества, — рассказал Телли. — У людей здесь нет никаких прав. И это одна из причин моего ухода".

Напомним, что для российского Numéro Андре Леон Телли работал в течение года и под его руководством выпущены 12 номеров. За последние три, по словам Андре Леона, ему не заплатили — но он не ждет этих денег и готов уйти без всякой компенсации. "Дело не в деньгах, дело в моральных устоях", — заключил Телли. Во всех предыдущих интервью — и в гостях у Опры, и даже на российской пресс-конференции в честь запуска журнала — он, нисколько не стесняясь, говорил о том, что согласился на эту работу исключительно из-за денег. И из-за любви к России, с которой чувствует особую связь. Еще в февральском интервью Опре Уинфри он говорил: "Я не думаю, что мы должны мыслить стереотипами, судя целую нацию по решениям и законам, которые принимает ее правительство".

Но роман Андре Леона Телли и русского Numéro закончился. И рассказ Телли об истинных причинах этого расставания уже вовсю обсуждается в прессе. У нас версий, в конечном итоге, всего две. Первая: это искреннее решение, и моральные устои оказались сильнее денег — пусть лучше гражданская позиция просыпается поздно, чем никогда. Вторая: это попытка сохранить хорошую мину при плохой игре и исправить свое положение, сыграв на заведомо провокационной теме, нашедшей отклик во всем мире. Против принятых в России законов о гей-пропаганде уже выступили многие представители модного сообщества, и тема эта, судя по кипящим в Сети обсуждениям, до сих пор довольно рейтинговая. Хочется, конечно, верить в первое.