Попытайтесь это повторить: как отметить юбилей Бунина по-бунински
В этом году 22 октября исполняется 150 лет со дня рождения писателя Ивана Бунина. Правда, в Москве круглая дата совсем не ощущается — ни масштабных выставок, ни крупных проектов. А между тем город был важной точкой на карте жизни писателя. BURO. вспоминает московские опыты Бунина и его героев и предлагает отметить юбилей писателя, следуя за ними.
Пальто Чехова и хулиган Шаляпин
Декабрь 1895 года. Ресторанный зал Большой Московской гостиницы. За одним из столиков Иван Бунин пьет красное вино. Бунину 25, он недавно в Москве, он уже пишет и печатается, но еще только знакомится с литературными кругами. Его спутник, Константин Бальмонт, читает и читает собственные стихи, без остановки и даже не думая закругляться. Только около трех часов утра они встают и направляются к выходу. Опьяненный вином и собственными строками Бальмонт по ошибке берет чужое пальто. Вмешивается швейцар: «Позвольте, господин, это не ваше пальто. Антона Павловича Чехова».
Так Бунин узнает, что Чехов в Москве и как всегда остановился в Большой Московской. В следующие дни происходит их знакомство, Бунин дарит кумиру молодых авторов оттиск своего рассказа «На хуторе». А место, которое свело их, гостиница с «сотней великолепных номеров» (Гиляровский) и, конечно, с французской вывеской Grand Hôtel de Moscou, оказывается навсегда вписано в историю русской литературы.
В 1909 году там же в отдельном кабинете Бунин собрался с литераторами и зачитал в лицах свою «Деревню». С гостиницей связана история-легенда про то, как Шаляпин после ночной гулянки отнес Бунина в номер на пятый этаж, не обращая внимания на его протесты и называя Ванюшей.
Трактир как отправная точка рассказа
В эмиграции Бунин не забыл Большой Московской и ее ресторана. Его возлюбленная Галина Кузнецова зафиксировала в дневнике, что рассказ у писателя начинался с мелькнувшего образа. Так, «Ида» появилась «от воспоминания о зале Большого Московского трактира, о белоснежных столах, убранных цветами». Герой рассказа просит полового раскинуть «самобранную скатерть», что тут же исполняется:
«Появились перед нами рюмки и фужеры, бутылки с разноцветными водками, розовая семга, смугло-телесный балык, блюдо с раскрытыми на ледяных осколках раковинами, оранжевый квадрат честера, черная блестящая глыба паюсной икры, белый и потный от холода ушат с шампанским…»
Герои завтракают до самой ночи, пока один из них, композитор, рассказывает парадоксальную историю любви, а потом, совсем как Бунин с Шаляпиным, продолжают до утра: «А после поехали к Яру, а от Яра — в Стрельну, где перед рассветом ели блины, потребовали водки самой простой, с красной головкой, и вели себя в общем возмутительно: пели, орали и даже плясали казачка».
Теперь на месте Большой Московской гостиницы стоит Four Seasons (Охотный ряд, 2).
Так как же отпраздновать день рождения Бунина по мотивам посиделок в Большой Московской? Можно взять идею из «Иды» — устроить бесконечный завтрак с друзьями и вспомнить любовные истории из ваших биографий. Возвращаться в прошлое очень по-бунински: любовь в его текстах — яркая, короткая вспышка, отражение которой видишь потом всю жизнь.
Меню по Бунину
Если мы последуем за героями «Чистого понедельника», повезет больше — тут складывается целый маршрут. «Каждый вечер мчал меня в этот час на вытягивающемся рысаке мой кучер — от Красных ворот к храму Христа Спасителя: она жила против него; каждый вечер я возил ее обедать в «Прагу», в «Эрмитаж», в «Метрополь», после обеда в театры, на концерты, а там к «Яру», в «Стрельну».
Действие рассказа происходит в 1912 году, когда «Яр» уже перестроили — из деревянного дома во дворец с колоннами. В этом же здании (Ленинградский пр., 32/2) он работает до сих пор. При последней реставрации восстановили дореволюционные фрески, столетнюю люстру и фонтан во внутреннем дворе. Находившаяся рядом с «Яром» «Стрельна» не сохранилась. В бунинские времена «Яр» был синонимом крайнего разгула, здесь кутили купцы, сюда приезжала публика с ипподрома, был особый прейскурант для богатых гуляк, например, разбить бутылкой венецианское зеркало стоило 100 рублей. Для сравнения: денежная составляющая престижной Пушкинской премии, которую Бунин получил дважды, составляла 500.
В 1909 году Бунин отмечал получение премии в «Праге». Здание также сохранилось до наших дней (Арбат, 2/1). По слухам, в нем планируют открыть очередной фуд-корт. На рубеже веков Бунин жил тут же, на Арбате. В «Окаянных днях» писатель покажет «Прагу», какой она была в революционный год: «Весна семнадцатого года. Ресторан „Прага“, музыка, людно, носятся половые. Вино запрещено, но почти все пьяны. Музыка сладко режет внутри». Потом он будет возвращаться только в старую «Прагу», например, в рассказе «Далекое»: «Стояли кадки с лаврами у подъезда „Праги“, где хорошие господа уже кушали молодой картофель в сметане».
В здании, где был ресторан «Эрмитаж», сейчас располагается театр Школа современной пьесы и кафе «Люсьен Оливье» (Неглинная, 29). Именно в «Эрмитаже» знаменитый повар изобрел прославивший его салат — майонез из дичи. Меню в ресторане было французское, в нем можно было найти и caviar frais, и langoustine grillée Cardinal. Но чтобы ознакомиться со столом московских ресторанов, можно не изучать меню, а просто заглянуть в сборник Бунина. В том же «Чистом понедельнике» упоминаются расстегаи с налимьей ухой, розовые рябчики в крепко прожаренной сметане, огненные блины с зернистой икрой и замороженным шампанским, герои «обедают и ужинают с московским пониманием дела».
Набоков против рябчиков, рябчики против макарон
«Чистый понедельник» входит в цикл рассказов «Темные аллеи», написанный уже во Франции в 1937 — 1945 годах, в тяжелейшее для Европы время. Бунин и его близкие живут в этом время на вилле «Жанет» в прованском Грасе, еды хватает не всегда. Писатель Александр Бахрах, который прибился к бунинской коммуне, вспоминал о том, как шла работа над «Темными аллеями»:
«Общие трапезы неизменно сопровождались проклятиями по адресу „фюрера“ Петена, домочадцев, не сумевших потрафить его гастрономическим потребностям, и легкими „ссорами“ при дележе макарон, хотя и осточертевших, но все же всем нам казавшимися изысканнейшим из блюд. Выругавшись по поводу скудости пищи и вспомнив, каких рябчиков и с каким соусом подавали в „Праге“, он забирал свою бутылку красного вина и снова взбирался к себе наверх, снова запирался и писал уже до самого вечера».
Гастрономические изыски были для Бунина важной частью утраченной России. Возможно, писать о том, как хотелось жить и как жить было уже невозможно, являлось не только сожалением о потерянной родине, но и некоторой психологической защитой перед страхом голода и материальной катастрофы.
Интересно еще и то, что Набоков, сначала почитатель, а потом критик Бунина, предъявил ему именно рябчиков. Рассказ про их встречу в Париже в 1936 году со временем менялся. Набоков сначала писал, что его раздражала бунинская «манера заказывать рябчика», а потом что не любит «водочку» и «закусочки», и Бунин, не понимающий такого отношения к жизни, был поражен его «равнодушием к рябчику». Бунин, который тоже мог бы разнести Набокова в пух и прах — он часто проделывал это с коллегами по цеху, в конце концов вообще отрицал сам факт совместного обеда.
Второй вариант отметить юбилей — пройтись с книгой Бунина по маршруту, на котором были его любимые рестораны, у сохранившихся зданий зачитать соответствующие месту цитаты и перенестись на сто лет назад… А если очень захотелось рябчика, в московских заведениях его не так уж сложно найти.
Грязные улицы и лубочный Кремль
Нужно сказать, что Бунин в своей любви к трактирам и ресторанам не был одинок среди писателей. В «Яре» бывали Куприн, Бальмонт, Горький, в «Праге» Чехов отмечал премьеру «Чайки», в «Эрмитаже» тоже отметилась целая плеяда великих.
Да и воссоздавая картину старой Москвы, Бунин не ограничивался одними ресторанами. В его Москве есть и храмы, и кладбища, и дома известных людей. В «Чистом понедельнике» герой едет от Красных ворот до храма Христа Спасителя, литературоведы обращают внимание, что оба эти памятника были уничтожены большевиками. И снова встает образ утраченной России, разрыв связи времен и географии, потому что старая Москва вмещала в себя и допетровскую Русь, и нечто еще более древнее и даже не обязательно русское.
В «Жизни Арсеньева» Москва — это и Кремль, и трактир:
«Огромная, людная, старая Москва встретила меня блеском солнечной оттепели, тающих сугробов, ручьев и луж, громом и звоном конок, шумной бестолочью идущих и едущих, удивительным количеством тяжко нагруженных товарами ломовых розвальней, грязной теснотой улиц, лубочной картинностью кремлевских стен, палат, дворцов, скученно сияющих среди них золотых соборных маковок. Я дивился на Василия Блаженного, ходил по соборам в Кремле, завтракал в знаменитом трактире Егорова в Охотном ряду».
Квартира Бунина за 22,5 миллиона
Последний адрес Бунина в Москве — Поварская улица, дом 26. Это квартира родителей его второй жены Веры Муромцевой. В июне 1918 году пара уезжает в Одессу, еще через полтора года во Францию.
Пару лет назад появились новости о том, что квартира Бунина на Поварской продается за 22,5 миллиона. Правда, квартира была разделена, так что теперь это уже только ее половина. Там же на Поварской стоит памятник писателю.
Вариант отметить 150-летие классика номер три — сходить наконец в Кремль, обследовать самую старую часть Москвы и почувствовать ту связь времен, которая нерв и душа любого исторического места.
Сам Бунин свой день рождения не любил. С этой точки зрения, пандемийный 2020-й с минимумом мероприятий — идеальный юбилейный год писателя. Год, который заставил нас задуматься о том, что у нас было, а мы не ценили, год, в который бесконечное количество раз было произнесено «а вот раньше», «а могло бы», все это прекрасно рифмуется с основным лейтмотивом творчества Бунина — об утраченном, прекрасном, а где-то уродливом, но все равно дорогом мире. Правда, наша потеря выглядит на фоне бунинской по-детски? Об этом можно подумать, вспоминая Бунина — автора «Митиной любви», «Жизни Арсеньева» и «Темных аллей», первого русскоязычного нобелевского лауреата и последнего русского классика.
Статьи по теме
Подборка Buro 24/7
