Почему Москва — целая страна: гуляем по городу с Василием Зорким и Анастасией Прониной
И смотрим спектакль в Центре имени Вс. Мейерхольда
Нынешний креативный директор «Афиши» и «Стрелки», журналист и музыкант Василий Зоркий несколько лет вел на The Village колонку «Неизвестный горожанин», неизменно вызывавшую немало споров и то самое (порой горькое) чувство узнавания себя в неведомом, но «типичном москвиче около 30». Историй у Зоркого и правда накопилось достаточно, так что теперь в ЦИМе можно увидеть поставленный режиссером и драматургом Сашей Денисовой спектакль «Страна Москва», в котором автор значится уже не анонимно, а под собственной фамилией. Москва — это действительно страна, причем для каждого своя. О том, какая она для Василия и актрисы Анастасии Прониной, занятой в постановке, мы и решили узнать.
Василий Зоркий: «Мне всегда казалось, что, в отличие от Парижа или Берлина, у Москвы нет какого-то очень конкретного образа. В последние лет 15 Москва была местом жизни, зарабатывания денег, бешеного ночного досуга, карьерного взлета, но никак не городом. Про нее почти не снимали фильмы, никому в голову не приходило поехать на выходные в романтическую Москву, прошвырнуться на экскурсионной тройке по пробкам мегаполиса.
До сих пор я часто ловлю себя на мысли, что Москва — это когда хочется кому-то дать в глаз: прилетаешь в Домодедово — и сразу хочется «зафиндилить» кому-то. Потому что хамство, потому что глупость и потому что есть какая-то в городе пелена злобы, которая всегда витает. Хотя в последние годы это, конечно, очень изменилось. Но все равно: Москва всегда будет отдельной страной внутри России и всего мира, живущей по своим законам. И у каждого этот город свой, отдельный, образованный своими тропами и местами силы, важными точками, в которых ты формировался, рождался, в которых тебя собирали таким, какой ты есть сейчас. Я придумал спектакль «Страна Москва» именно про это, про мой персональный город, состоящий из моих точек, моих людей, моих мыслей. А потом мы с Настей Прониной, которая играет одну из главных ролей, прошлись по Москве и рассказали друг другу про такие места. Это не история про скрытые рестораны и утерянные сокровища, это история о том, что даже самое очевидное место может вдруг стать самым важным».
Москва Василия Зоркого
Кафе «Маяк»
«Когда мне было лет 16 или 17, я впервые попал сюда. Это был закрытый клуб, в котором выпивали известные артисты, играли в бильярд, попасть в него было сложно, только если с проводником. «Маяк» для меня — огромная часть жизни: песни в пять утра под фортепьяно, безумные танцы на столах, разговоры обо всем на свете, влюбленности, драки, ссоры, споры, засыпания под столом, обиды, падание с лестницы — здесь было все. Здесь можно было встретить выдающихся артистов и полных ничтожеств, накачанных идиотов, послушать стихи Рубинштейна, сгореть со стыда и получить шанс сделать карьеру. В туалете «Маяка» родилась моя музыкальная группа, за столом я получил первую работу. Здесь все начиналось — и удивительно, что он все еще существует. Сюда ходят какие-то совсем другие люди, он как будто заново родился, восстал как феникс из пепла».
Метро «Пушкинская», угол магазина Benetton
У меня есть лучшая подруга, актриса и певица Мириам Сехон. Когда нам было лет по 16, она жила на Тверской, ее квартира была так удобно расположена, что к ней без конца приходили гости — актеры, художники, поэты, идиоты, безработные и обеспеченные. В этой квартире все время случались самые безумные истории, писались песни и стихи, рушились и строились судьбы. Там я познакомился с десятками прекрасных актеров и музыкантов и именно там, мне кажется, сформировался в какого-то взрослого человека».
Двор на Кутузовском проспекте
«Мы жили здесь до того, как мне исполнилось лет 18. Это был дом моего детства — я знал всех соседей, мы играли во дворе в войну и в танчики, у соседа Вани с пятого этажа была приставка Dandy и родители коммунисты. Соседи приходили за солью, музыкант Константин Никольский мрачно бродил по двору, в центре которого стоял грузовик, который никогда не ездил. Это был какой-то совершенно другой город, от которого осталась только эта карусель, которая стоит здесь уже лет пятьдесят».
Патриаршие пруды
«Если попытаться описать ощущение от Москвы одним местом, то это наверняка Патрики. Одно из немногих живых мест в городе, которое объединяет ностальгию по старой Москве и современную жизнь. Там есть энергия, оно не так изуродовано, и туда хочется возвращаться. В детстве мне нравилось пить чай с пирожным в кафе «Донна Клара», прямо за углом.
Москва Анастасии Прониной
Настасьинский переулок
«В этом неприметном дворе была курилка музыкального Театра юного актера. Мы собирались там нашим юным коллективом «старшей группы» до и после репетиций. Мы обсуждали, спорили, ругались, дрались, целовались. Мы пили водку, курили сигареты и пели древнерусские песни на несколько голосов. В этом сформировалась моя душа. Сейчас я редко здесь появляюсь. Просто знаю, что это место есть и всегда со мной».
Камергерский переулок
«Камергер. 4 года счастья, труда, открытий и ада в мясорубке под названием Школа-студия МХАТ. Сидя на лавочке, отчетливо слышу запах каждого времени года. Камергерский законсервировался во мне одним длинным днем и никогда не повторится. Вместо лавочки теперь там памятник, а кафе все время меняются. В общем, не знаю, как красиво и понятно описать, но там еще случилась моя первая любовь. Случилась и исчезла. И до сих пор каким-то призраком там плавает».
Патриаршие пруды
«Патрики — главный штаб, который организовал мой путь к тому, чтобы научиться правдиво разговаривать с собой. Я социопат. Для меня близких мест гораздо больше, чем людей. А это место особенное, самое, пожалуй, главное».
Станция метро «Площадь Революции»
Были у меня правила в детстве: не чавкать, держать спину прямо, ходить по плиточкам, не задевая швов, и непременно каждый раз гладить эту собаку. В подростковом возрасте я опять это все вспомнила и перед поступлением в театральный институт ходила по плиточкам, угадывала, где откроется дверь вагона метро, гладила собаку, чтобы пройти тот или иной тур. А сейчас я поняла, что это вообще очень важное место. Место, где ты загадываешь желание. А точнее его формулируешь. Искренне и по-настоящему. Заглядываешь внутрь, слушаешь и гладишь эту собаку».
Василий Зоркий: «И вот ты начинаешь думать — и сразу в голове выстраиваются маршруты: Дорогомиловский рынок, Солянка, Варварка, Цветной бульвар, ресторан «Уютный дворик» на Студенческой улице, хинкальная «Чито-Ра», «Арма» и «Стрелка», Большая Дмитровка и особенно дом, где был Oldich, наглый, смелый и прекрасный. Бар «Штопор» с входом по отпечатку пальца, парк «Красная Пресня» с первым Пикником «Афиши» — и вот уже перед глазами целый город со своим очень особенным запахом и настроением. Твой город и твоя страна, «Страна Москва».