Об одном городе разными словами: "Петербург. Только по любви" на "Кинотавре"

Семь новелл, семь режиссеров, все — женщины. Каждая со своей историей и своими героями. Они у Натальи Кудряшовой, Анны Пармас, Аксиньи Гог, Оксаны Бычковой, Натальи Назаровой, Авдотьи Смирновой и Ренаты Литвиновой разные — у кого-то уставший от бесконечно наматываемых по центру города кругов экскурсовод, у кого-то — экзальтированная девушка, решившая шагнуть с крыши, у кого-то — работница стройки, бегущая на трамвай в страхе опоздать на концерт, но все равно успевающая сделать перед входом в зал селфи. О буме «женского кино» на фестивале говорят не случайно и по праву — 5 из 14 конкурсных фильмов это подтверждают. «Петербург. Только по любви» — внеконкурсный, но показанный самым первым и умножающий тенденцию в несколько раз. Впрочем, позы из того, что в режиссерских креслах лишь дамы, никто делать не собирается. Взгляд на город есть у каждого, и Литвинова, Бычкова, Назарова, Гог, Смирнова, Пармас и Кудряшова в этом не исключение.

Начинается «Петербург. Только по любви» хорошо узнаваемыми открыточными кадрами — вот вид на канал прямо с реки, вот еще парочка достопримечательностей. Первый сюжет — «Аничков мост» Натальи Кудряшовой — как раз о них. Часто встречающийся на петербургских улицах гид (Полина Кутепова) водит иностранцев по городу, торопливо размахивая флажком — успеть нужно везде, а в городе пробки. Посмотрели дворцовую площадь — в автобус, оценили Исаакиевский собор — бегом дальше. Фразы она проговаривает дежурно, с матерью разговаривает устало. На Аничков мост очередной своей группе героиня предлагает взглянуть из окон и так и собирается его проехать, пока строптивый турист не начинает возражать — «Укротителей коней» Петра Клодта рассматривать он хочет непременно вблизи. Героиня успешно тараторит привычный текст, как раз про укрощение, пока не слышит новое возражение. Взявшийся из ниоткуда длинноволосый индеец на хорошем английском берется объяснять, что замысел скульптора гид трактует неверно и вообще то, что она когда-то любила, удовольствия ей больше не приносит. Переосмысление ценностей происходит прямо на мосту, ну а группа, разумеется, следует дальше по маршруту.

«Девочки» Анны Пармас, сценариста, режиссера и автора обсуждаемых вот уже который месяц клипов группы «Ленинград» — история автобиографическая. В ее Питере не пьют, а ходят на УЗИ. Таня отправляется в поликлинику в компании мамы, и за пару минут их разговора мы узнаем, что это ее третья беременность, а от мужа Тане не нужно ничего, и квартиры тоже. Безобидная беседа неожиданно заканчивается спором: мать за Сталина, дочь, цитируя первую, за «либерастов с Болотной», так что до врача Таня доходит уже одна, да еще и встречая на пути весьма опасную собаку (которая на самом деле оказывается не страшной, а, похоже, тоже беременной). Счастливый финал, разумеется, никуда не делся: и мама в кабинет все-таки пришла, и пол ребенка врач назвал. 

Пока одна девочка только собирается появиться на свет, другая мечтает с ним наконец покончить. Для «Селфи» Аксиньи Гог определение «В Питере — пить» как раз очень даже подходит. Юная Марго с густо накрашенными глазами приезжает в город, чтобы напиться, переспать с незнакомцем и прыгнуть с крыши. Нет, никаких драм с ней не приключилось, «просто она так решила» — аргументированной позицию предполагаемой самоубийцы не назвать никак. В процессе исполнения плана она успеет познакомиться с испытывающим слабость к телефонным автопортретам панком, подумать, что хочет утопиться (как Офелия, разумеется, не просто же так), ну и не привести задуманное в действительное.

Анна Усова из новеллы Натальи Назаровой «Просто концерт» — работница стройки, проводящая очередной вечер не в коммуналке, где живет, а на концерте хора мальчиков. Со временем выясняется, что не все мальчики — действительно мальчики, вернее один, ради которого она и пришла.

Пятая и шестая истории — авторства Оксаны Бычковой и Авдотьи Смирновой — о тех, кого любовь находит сама, и о тех, кто ее ищет. И если в первом случае долговязый герой Александра Паля не произносит ни слова (ну почти), то во втором  без шамана и его заклинаний библиотечному работнику Вере (Анна Михалкова) не обойтись. В кудесники Смирнова выбирает Михаила Боярского, который в кадре появляется без шляпы, но зато с перьями на голове.

Завершает этот парад посвящений Петербургу история Ренаты Литвиновой, которая одновременно и режиссер, и актриса. Ее новелла — про «Сны Иосифа», а, вернее, про съемки одноименного фильма о видениях того самого Иосифа, то есть Бродского. Здесь звучат стихи, мелькают наклеенные носы, летит искусственный снег, чередуясь с проклятьями: постановщик картины — дама весьма эксцентричная. Присутствие во всех семи историях подлинного петербургского духа остается под сомнением — мы видим только лишь исторический центр с его дворами-колодцами и набережными, не узнавая ничего о жизни за его пределами, которая, надо думать, кипит не меньше. Впрочем, фильм с самых первых кадров — не психогеографическая прогулка по городу, а признание в любви, которого кому-то оказывается мало, а кому-то — в самый раз.