Месье Диор обожал стиль Людовика XVI и красавиц Belle Époque с портретов Джованни Болдини, недолюбливал экстравагантность 1930-х в стиле Скьяпарелли и ненавидел моду зазу эпохи немецкой оккупации. "Не ушло еще военное время, когда женщины стали солдатами в мундирах, которые подчеркивали широкие плечи борцов. Я же рисовал женщину-цветок, с покатыми плечами, высокой грудью, тонкой, как стебелек талией, в пышной, как венчик юбке," — писал он в своей автобиографии Christian Dior et Moi.
Atout Cœur dress, Haute Couture весна-лето 1955; Gourah ensemble, Haute Couture осень-зима 1952
"Розы". Ателье Кристиана Диора. Фотограф Loomis Dean 1957
Все знают, что Диор был помешан на женщинах-цветах - и именно с этим самым сильным диоровским образом предстояло иметь дело Рафу Симонсу, чья собственная эстетика была максимально далека от цветов. Достаточно вспомнить, что именно он еще до Эди Слимана использовал пресловутый I-силуэт, в его коллекциях конца 1990-х были тщедушные мальчики в узеньких брючках, куцых пиджачках на цыплячьих плечиках и школьных свитерах — мрачные голодные подростки из неблагополучных кварталов. Почти семилетняя работа в Jil Sander сформировала его персональный стиль, основанный на минимализме Джил Сандер, но заметно от него отличающийся все возраставшим вниманием к золотой эпохи кутюра, — Симонс не раз говорил, что находит десятилетие с 1947 по 1957 год очень вдохновляющим. Весь свой интерес к кутюру середины прошлого века (и умение с ним работать) он усиленно демонстрировал последние сезоны в Jil Sander — и кульминацией стала его последняя коллекция — за что, собственно, его и взяли в Dior. И все, что он там сделал за минувший год, было очень тонкой, грамотной, в высшей степени современной работой с историческим наследием. Не просто блестящей, но действительно образцовой работой.
Christian Dior Haute Couture осень-зима 2012. Фотограф Патрик Демаршелье
Christian Dior Haute Couture осень-зима 2012. Фотограф Патрик Демаршелье
В Christian Dior Симонс начал с буквальной реализации цветочной метафоры, на своем первом показе выстроив во всех залах стены из живых цветов от пола до потолка в цвет оформлению, — получился настоящий перформанс, решение в стиле современного искусства. Современного искусства, которым Симонс, завсегдатай ярмарки Frieze London, очень увлекается, которое коллекционирует, и без которого совершенно невозможно представить себе сегодняшнюю моду. Однако у Симонса оно очень аккуратно интегрировано в историю моды. Если ничего не знать про Стерлинга Руби, современного американского художника, которого продает Саатчи и которого очень любит Раф, то платья из первой кутюрной коллекции — сделанные из шелка в каплях и разводах, вытканного на знаменитой лионской мануфактуре Bucol, — выглядят просто красивыми платьями с современным принтом. Никаких банальных колобораций с арт-звездами и прочих вульгарных приемов Симонс пока себе не позволял.
Christian Dior Haute Couture осень-зима 2012. Фотограф Патрик Демаршелье
Показывая вторую кутюрную коллекцию, Симонс остроумно обыграл любовь Кристиана Диора к садоводству, разбив сад и устроив зеленые горки прямо на подиуме. Между ними скользили модели в платьях, на которых прорастали объемные цветы из пайеток, бусин и стекляруса и рассыпались на сотни розовых лепестков. Все эти девушки в цвету в волшебном диоровском саду выглядели очень современно, но вместе с тем напоминали о розарии мадам Диор на фамильной вилле Les Rhumbs в Гранвиле, о Прусте и все той же Belle Époque.
Christian Dior Haute Couture весна-лето 2013
И вот, наконец, в коллекции prêt-à-porter осень/зима 2013-14, показанной только что в Париже, Симонс использовал три архивные диоровские модели. Первая, знаменитое широкое красное пальто с воротником-бантом, была воспроизведена практически без изменений, а вот две другие — розовое платье-бутон из шелковой тафты и платье-клумба, полностью расшитое объемными цветами, оба 1949 года, — были очень любопытно модернизированы. Полностью сохранив их крой и силуэт, Симонс сделал первое из черной кожи, а второе целиком покрыл черными же цветами, — и эта резкая реплика показала, насколько он устал от "женщин-цветов". Тем интересней будет увидеть летом, что же дальше Симонс сделает с этим неизбежным образом. Впрочем, судя по тому, как легко и вольно он обходится со всеми классическими диоровскими кодами, в один прекрасный момент мы можем вовсе не увидеть ни одного цветка в коллекциях Christian Dior.
Christian Dior осень-зима 2013/14 и архивные модели 1949 года
Симонс аккуратно и очень виртуозно деконструирует классический диоровкий кутюр. Жакет-бар он показывает с брюками-сигаретами и практически превращает в смокинг. Юбка-венчик то словно чуть закручивается вокруг собственной оси, то составляется из отдельных клиньев, смещенных от центра, то выглядит похожей на абажур, то на фижмы, то делается из шелка с эффектом жидкого блеска в психоделических переливах и полосах.
Самый остроумный фокус с классическим диоровским декольтированным бальным платьем Симонс провернул уже в первой кутюрной коллекции, секвестрировав его до размера топа с пышной, достаточно длиной баской — эти свои фирменные топы-мини-платья он теперь показывает в каждой коллекции с брюками или юбкой. Баски, характернейшая диоровская деталь 1950-х, вообще всячески акцентируются Симонсом в жакетах, топах и платьях — классические и ассиметричные, тон в тон и контрастные.
Если Гальяно силуэт new look театрально гиперболизировал и делал гротескным, то Симонс чуть смещая пропорции, добавляя асимметрии и деконструкции, делает его концептуальным и очень современным. New look, с которым за последние пять лет не поработал только ленивый, будучи неотъемлемой диоровской собственностью, остро нуждался в каком-то остранении, и Симонс, соединяя кринолин с прозрачным трикотажным верхом как в спортивном трико, узкое коктейльное платье из атласа дюшес с летящим шелковым из тафты, добился именно такого эффекта неожиданной свежести. При этом общий силуэт остается ясным, чистым и гладким, и безошибочно опознаваемым как Dior.
Miss Dior dress, Haute Couture весна-лето 1949. Фотограф Патрик Демаршелье
Натали Портман в рекламной кампании аромата Miss Dior
Надо отдать должное Бернару Арно — он безошибочно чувствует, когда сменяется эпоха и нужно менять эстетику дома. Как в 1989 году Джанфранко Ферре смел всю буржуазную утонченность Марка Боана, а в 1997-м году Джон Гальяно развеял по ветру барочную пышность Джанфранко Ферре, так сейчас Раф Симонс камня на камне не оставил от будуарного угара Гальяно. "Я бы не сказал, что я публичная персона. Но когда у вас есть голос, люди хотят слушать," — сказал Раф Симонс в интервью Сюзи Менкес. Это подкупающая формула — и очень подходящая Симонсу. Судя по тем финансовым показателям, которые Christian Dior недавно обнародовал, голос и на этот раз был выбран верно.
Да, конечно, сила такого бренда, как Christian Dior, способна была повышать продажи даже в течение того года, когда дом существовал вообще без арт-директора, но именно правильно выбранный на этот пост дизайнер сделал коммерческий успех художественно убедительным. Как говорил месье Диор: "Мода зиждется не на коммерческом интересе. Коммерческая мода нежизнеспособна, ей нечем пленять, а значит, она не может распространиться."
Раф Симонс
Выбор редактора
Подборка Buro 24/7