Спектакли о судьбах родины, розовом цвете и непознаваемости мира
Сегодня, 6 февраля, балетом «Золушка» из Перми открывается театральный фестиваль «Золотая маска», в рамках которого также существует и национальная театральная премия, по инерции считающаяся в России самой престижной. Формально апеллирующая к связи с регионами, «Золотая маска», конечно, работает не на культурную децентрализацию, а как ярмарка достижений народного театрального хозяйства в метрополии: заинтересованным москвичам дается шанс посмотреть на хороший театр из регионов. А он, безусловно, существует, причем местами (совсем редкими) такого качества, какого и в Москве-то не увидишь.
Опера для скрипки «Cantos» — один из таких примеров. Написанная по биографии и поэзии Эзры Паунда, опера Сюмака в режиссерском решении Александровского разламывает сразу несколько театральных конвенций. Во-первых, работа с пространством: зрителей ведут по темным коридорам и сажают на сцену, а выход из зала также решен как часть спектакля. Формально этим мало кого сейчас удивишь, но в данном конкретном спектакле это сделано так тонко, что захватывает дух. Во-вторых, в этом спектакле исполнители наделены отчетливой перформативностью, причем они «играют» не как обычно солисты или хор в опере, а по-особенному. Свою роль получил даже дирижер: максимально эксплуатируя свою публичную харизму, Теодор Курентзис в льняном костюме исполняет в спектакле то ли Паунда, то ли дирижера, то ли самого себя — демиургическую сущность, первого среди равных.
Почему это великий спектакль? Потому что он поставлен на очень хорошую сложную современную музыку, в которой мультиязычный текст работает фонетически. Потому что в нем завораживающая работа художницы Ксении Перетрухиной. Потому что за счет пространственного решения и созданной спектакулярной атмосферы зритель помимо свидетельства ритуала как бы оказывается внутри действия, что в данном случае дает потрясающий чувственный опыт. Говорят, что билеты на «Cantos» не купить — всего два показа по двести мест, но это ничего, всегда можно спастись видеозаписью, атмосферу она почти полностью передает.
Этот спектакль Могучего по рассказу Леонида Андреева — довольно внушительная попытка режиссера поработать с неигрушечным ужасом. Могучий большой частью своей деятельности относится к театру художника, а тип визуальности, им используемый, обычно сводится к красочным и комичным вещам, которые даже если страшные, то по-сказочному. В «Губернаторе» же и декор, и грим, и костюмы, и общее сценическое и пластическое решение направлены на создание тревожной и напряженной атмосферы, то и дело разражающейся в катарсис. Стоит ли говорить о том, что это еще и мощное политическое высказывание? Обращаясь к психологии конкретного представителя власти, как бы находящегося сбоку от магистрального поля монархии, Могучий значительно более тонко и современно вскрывает дихотомию «народа и власти», чем это сделано, например, в недавнем спектакле его коллеги Валерия Фокина «Швейк. Возвращение», который, говоря о глобальном, скатывается в пустоту и немоту.
Спектакль, режиссером которого наравне с Кириллом Серебренниковым заявлена актриса Алла Демидова, целиком вокруг той же Демидовой и выстроен. Именно на ее риторической харизме и мастерстве вот этого специального типа поэтического театра, когда монолог как бы множится на речи героев, и держится вся постановка. Серебренников скромно отмечал, что в этой работе он исполнял роль художника-оформителя. Его работа в этом качестве, безусловно, стильная, но сомнительная в плане адекватности тексту и сценическому существованию Демидовой. Есть в спектакле и дополнительные перформеры, которые необязательно дополняют впечатленческий ряд. На сцене — две натуральные арфы, на которых играют, а также другие музыкальные инструменты. Спектакль, помимо художественного измерения, важен своим измерением политическим: тут Ахматова не просто поэтесса, но поэтесса вполне определенной эпохи и конкретной судьбы. Естественно, стоит идти только ради того, чтобы посмотреть на Аллу Демидову в современном театре.
Борис Юхананов, худрук «Электротеатра Станиславский» — единственный режиссер и руководитель театра, с такой бешеной силой продвигающий современную оперу в России. Поставив оперный сериал «Сверлийцы» на партитуры шести композиторов, а потом оперу Дмитрия Курляндского «Октавия. Трепанация» в Голландии, выпустив в своем театре «Прозу» Владимира Раннева, на открытии театрального двора «Электротеатра» в прошлом году Юхананов поставил «Галилео», обозначенную как оперу для скрипки и ученого. Пять композиторов написали пять частей для скрипачки Елены Ревич: Кузьма Бодров, Сергей Невский, Дмитрий Курляндский, Павел Карманов, Кирилл Чернегин. Ученый в спектакле абсолютно настоящий — физик Григорий Амосов зачитывает историко-научные предпослания каждой части. Надо ли говорить, что выглядит это все страшно красиво, как обычно и выглядит опера в «Электротеатре»?
В непрекращающемся процессе отрыва театра от литературы обнаруживаются разные источники материала для постановок: начиная с очевидного документального театра, в России уже успели поставить спектакли по фильмам, картинам, радиопьесам и тому подобному. Всеволод Лисовский, автор московского променад-хита «Неявные воздействия», поставил в казанской лаборатории «Угол», спектакль по математической формуле Бертрана Рассела. Ожидается сложный разговор о принципиальной непознаваемости мира в сопровождении стихов и битбокса.
Входящая в программу «Маска Плюс», как и предыдущий спектакль, работа актрисы Юлии Ауг выросла из прошлогодней театральной лаборатории в новосибирском театре «Старый дом»: три молодых режиссера делали эскизы по трем текстам современной литературы. По результатам зрительского голосования эскиз Ауг было решено довести до премьеры — и вот теперь его покажут на «Золотой маске». Собранный на основе двух фантастических рассказов Анны Старобинец, спектакль повествует о ближайшем будущем, в котором, мягко говоря, все довольно тревожно. В Новосибирске эскиз смотрелся довольно современно, идти стоит хотя бы ради выразительной работы с онлайн-видео.
Адаптация московским фестивалем «Территория» проекта театральной группы Rimini Protokoll играется в обычных московских квартирах. Это не спектакль-променад, к которому жители города успели привыкнуть по «Remote Moscow», это спектакль-диалог, причем с мощным конфликтным потенциалом. Здесь разрабатывается часто занимающая Rimini Protokoll идея о деконструкции демократических процессов и демонстрации их на локальных сущностях. Как бы играя в настольную игру, участники должны договориться (или не договориться) по ряду важных социальных и политических вопросов. Следует сказать, что все проекты такого рода в России с ее опытом демократии и гражданского диалога смотрятся несколько игрушечно, но это не отменяет важности опыта, который предоставляет любой спектакль Rimini Protokoll.
Этот спектакль важен даже не столько собственно художественным результатом, носимым в себе, но способом его производства. Это спектакль-перформанс, который больше похож на экскурсию по выставке и который поставлен без режиссера, а только силами группы художников. Это один из немногих опытов горизонтального театра в России, и то, каким он получился, только подтверждает сложность, но плодотворность организации таких креативных структур. Нарратив проекта частично основан на романе Уэллса «Война миров» и в жанре мокьюментари повествует о якобы случившемся вторжении инопланетных сущностей в томскую деревню в 1989 году. Помимо изящества работы с художественным вымыслом, стилизованным под документ, в спектакль зашит важный разговор о толерантности и отношениях к Другому, а также исключительно катарсический опыт одинокого прохода по залитому синим светом коридору в конце.
Известный столице своими красочными мюзиклами, в Новосибирском театре «Старый дом» Диденко в прошлом году поставил сложнейший перформативный спектакль по карточкам Льва Рубинштейна. Спектакль вырос из телесного перформанса позапрошлого года, единожды показанного Диденко в «Старом доме». В спектакле нет ничего, кроме обнаженных тел перформеров в телесного цвета белье и белых объемных плоскостей — кубов и прямоугольников, на которые проецируется черно-белое онлайн-видео. Средствами физического театра Максим Диденко раскладывает на части механизмы подавления и репрессий, которые были в нашей истории и которые имеют место сейчас. Это очень напряженный и важный спектакль, который стоит увидеть хотя бы из-за атмосферы необъяснимой тревоги, в которую он способен погрузить зрителя.
Не говорящий ни о каких важных релевантных вопросах, «Тартюф» Григорьяна — чисто художественное театральное удовольствие. В современном блэкбоксе «Электротеатра Станиславский» Григорьян — со своей любовью к гротескной театральности — выстроил сцену, стоящую ровно по центру вытянутого зала и доступную к просмотру с двух сторон. Собственно, зрители и рассажены двумя блоками напротив друг друга. Спектакль удивительный: в первой его части, которая длится два часа, нет почти ничего, кроме текста, а все-таки это смотрится захватывающе. Григорьян смешно и «с жирком», как он сам любит выражаться, деконструирует сюжет во втором акте, так что, если хотите посмотреть на Распутина в золотых лосинах с макияжем, — пожалуйста, на здоровье.
Выбор редактора
Подборка Buro 24/7